Чтение, слушание и моторная алалия

На сегодняшний день ребенок, отправляясь в первый класс, должен уметь читать. Ну, не то, чтобы должен… Программа построена с расчетом на читающего человека. Стало быть, в шесть лет уже очень надо начинать осваивать эту науку. Но чем может быть чтение для человека, ещё не до конца освоившего речь? А для алалика? Как можно относится к чтению, если даже просто слушать не получается? 

Нет к своим шести годам Дан прекрасно освоил слушание. Появилась куча любимых сказок. Какие-то фавориты маминого исполнения, другие только в виде аудио с телефона или планшета, третьи положено читать вслух, давая ему возможность рассматривать рисунки.

Честно говоря, со старшим сыном у меня даже подозрения не возникало, что этому нужно учить! А вот с младшим… Сказки вообще, как вид развлечения, долго не волновали его абсолютно. Если старшему я читала книжки еще до года, получая в ответ радость, внимание, интерес, то младший впадал либо в апатию, либо в раздражение. То ли дело видеоряд! Особенно под хорошее музыкальное сопровождение, но можно даже без звука. Движущиеся картинки завораживали. Он словно входил в транс и был способен очень долго, почти неподвижно смотреть в экран. Тут имел место интересный нюанс – старые советские мультфильмы “не заходили”. Вызывали протест прямо с первых кадров.

Мне бывало даже обидно за некоторые приветы из моего детства, которые так безапелляционно отвергались. Старый Дисней тоже был в опале. Понять в чем дело мне помог наш папа. Как-то он заметил, что музыка в этих мультфильмах звучит не чисто. Словно с очень короткими паузами и дребезжанием. Присмотревшись к “картинке”, стало понятно, что подобное дребезжание присутствует и в изображении. Оно-то и раздражало (и до сих пор раздражает) ребенка, не давая включить осознание показанной истории. Особенно учитывая, что мультфильмы он смотрит на огромном телевизоре с очень высоким разрешением… Но вернусь к слушанию. Чтобы увлечь человечка сказками, пришлось включать актерское мастерство, превращая простенькие детские истории в мини-спектакли. В полтора-два года я сажала его в коляску лицом к себе и компактно излагала начало “колобка”, подробно и красочно изображая мимикой и интонацией каждого зверя из тех, кто желал им полакомиться. Подобрала мотивчик к колобковой песенке, когда слово “у-бе-гу” вызывало смех. Ну и особенно кульминационно приходилось исполнять “ам, и съела!”. “ Теремок” был слегка трансформирован, частично зарифмован (стихи воспринимались легче), а каждая зверушка обязательно изображалась характерными звуками: мышка “пи-пи”, ёжик “уф-уф”, зайка (вот кто бы мне сказал, какими звуками общаются зайцы?!!!) “ай-ай”… Да, была ещё “Золотая рыбка”, но это уже позже. Ближе к трем я обнаружила, что под Пушкина сын неплохо засыпает, но на память воспроизвести я могу только рыбку.

Идея читать книги очень долго не встречала понимания. Ладно бы равнодушие, нет, именно возмущение. “Замолчи, перестань, выкини книгу”, – посыл хоть и безсловный, но в переводе не нуждающийся. Иногда в качестве альтернативы мультикам по ТВ сын смотрел передачи о жизни животных. Природа его трогала, интересовала на экране и в жизни. Я находила книжки с картинками зверей. Пока он их просто листал и показывал мне, все было нормально, но стоило попытаться начать что-то рассказывать о том, что я вижу, книга отправлялась в полет. Тогда я перестала рассказывать. Начала спрашивать: “кто это?”. Не находя ответа, человек переадресовывал вопрос мне. И я просто говорила кто это и какие звуки издает. Скоро он принес мне книжку сам и потребовал комментариев. Это стало началом фиксации внимания на книгах.

Постепенно мы начали читать коротенькие истории с обилием картинок, после более содержательные, а на сегодняшний день можем обойтись даже без картинок. Сейчас у меня другая проблема – если на ночь я включаю длинную серию аудио-книг вроде “собачки Сони”, Даник опять будто впадает в транс и уже слушает, пока я не выключу или пока всё не закончится. Соответственно стоически не засыпает даже при сильной усталости.

Вот я и подошла к тому самому интересному и пугающему моменту – читать самому. Летом Дану исполнялось 6, и мы учились писать и читать самые простые слова: “мама”, “папа”, “Дан”. Просто карандашом, печатными буквами. Вроде бы все получалось, но… как всегда “но”. Написать “мама” он мог, а вот прочитать отдельные буквы этого слова – никак. Для него это было просто узором, который почему-то назывался мамой, или папой, или… Кроме письма и чтения мы занимались ещё по рабочим тедрадям для дошкольников. Вот это дело оказалось куда увлекательней. Особенно математические и логические части проходились на одном дыхании. Штриховка, знакомство с буквами и рассказы по картинке мягко говоря не шли, порой до истерик. Иногда после таких занятий я пила успокоительное, иногда уходила в уголок посидеть в одиночестве и поплакать… Как я уже писала, было понятно, что в подготовительную школу мы не пойдем. Не в этом году. 

Возвращение в город, новые ритмы и обязанности вызвали некоторую заминку в занятиях. В результате из всего, что научился писать Дан за лето, в его памяти осталось только имя. Из букв, которые он узнавал в любом тексте только “А”. Зато дома нас ждал очень хороший букварь. Его автор (Надежда Жукова) имеет огромный опыт логопедической работы. Поэтому выбрали именно его. И не жалеем.

Я не претендую на истину в последней инстанции, но остаюсь в твердом убеждении, что алаликам не стоит знакомится с буквами и звуками одновременно. Разделить эти понятия им слишком тяжело. И если вдруг кто-то “добрый”, показывая согласные вашему ребенку, начнет озвучивать их как “бэ, эс, ка, эль…”, гоните этого благодетеля в шею! Буква должна звучать при встрече только как единый звук! Причем вы можете миллион раз повторять “м”, “л” и т.д., но как только кто-то выдал “лэ”, “мэ”, пытаясь склеить слог “му”, дитё упрямо выдает “мэу”,  трансформирующийся после в “мау”… И еще один момент – занятия чтением желательно проводить тет-а-тет. Без зрителей и тем более без помощников. Если уж компании не избежать, я требовала молчания и полного невмешательства. Как-то в гости пришла бабушка, а наше занятие не было закончено. Разумеется, я дала им пообниматься и Дан прибежал дочитывать текст. Ей было очень интересно послушать как читает внук и она присела напротив нас. Сидеть обещала тихо. Самым простым было бы прервать занятие, но я придерживаюсь правила, что недочитанное оставлять нельзя. Первое предложение было прочитано прекрасно и даже повторено, а значит понято. Даник сосредоточился, нацеливаясь на нужное слово. И тут бабушка решила ему помочь. “Ну, что же ты? Это же “эс”, потом “о”, “бэ”… Ребенок смешался, потеряв строку. Договорить ей я уже не дала. Презрев вежливость и законы гостеприимства, спокойно, но очень жестко сказала, что либо она сидит здесь МОЛЧА, либо я попрошу её выйти. “Молчу-молчу”, вышло явно обиженным. А мы продолжили. Но человек отвлекся! Переключение произошло быстро, а возвращение внимания шло медленно. Знакомые буквы норовили поменяться местами, приходилось делать паузы в ожидании, когда ребенок снова соберется. В добавок он норовил использовать новоприобретенную подсказку и “собака” превратилась в “эсобаку”. Что это он не понял. Я спокойно подбадривала его, давала время подумать, хвалила за понятые слова и пересказанные предложения… Текст мы победили, но времени затратили в два раза больше чем обычно. Сын умчался к своим игрушкам, а бабушка извинилась. Она своими глазами увидела к чему приводит вмешательство. Мне, в свою очередь, за чашкой кофе пришлось объяснить, что ребенку сейчас трудно. Очень трудно. Ему приходится параллельно осваивать и произношение, и чтение. И он справляется! “Это сколько же надо терпения и спокойствия!”, резюмировала бабушка. Да. Терпения, спокойствия, выдержки и понимания, что ему тяжело. И что мы сидим над букварем не для меня и моего самоутверждения, а для его победы.

Знаете что необходимо родителям, укрепившимся в намерении научить ребенка с нарушениями речи читать? Вы, скорее всего, начнёте гадать: валерьянка, валидол, антидепрессанты, хороший учебник, мануал (пошаговая инструкция)… Нет!!! Прежде всего мотивация! Вы должны объяснить ему ЗАЧЕМ ему это нужно. Причем так, чтобы поверил и проникся. И поверьте, сейчас ему это вообще ни зачем не нужно. Абсолютно. Переубеждать Дана пришлось долго. Аргументы на тему вывесок магазинов, интересных книг, “каждый должен” и т.п. не трогали и уж точно не убеждали. А вот сами игры… Я имею ввиду, разумеется планшет, приставку и компьютер. Выключить полностью подобные вещи из жизни ребенка для нас оказалось не приемлемым по многим причинам. Игры стали стимулом. Садясь за игру, бывает нужно прочитать инструкцию – а никак. И мама не тот пионер, что бежит по первому зову решать подобные проблемы. Кроме того и сами игры порой предполагают, что игрок в состоянии что-то прочесть… На планшет я загрузила весёлые и динамичные “обучалки”. И играла в них сама. Дан живо интересовался процессом и просил дать ему попробовать. С большой “неохотой” я передавала ему планшет. Естественно, ему приходилось обращаться за помощью. Научить читать подобным образом сложно, а заинтересовать запросто. Букварь, хранящий уже знакомые занятные закорючки, больше не был орудием пыток. Скорее ключом к сложному и изрядно заржавевшему замку. Когда с мотивацией немного разобрались, дело пошло на лад. Заинтересованность здорово стимулирует память. Строптивые и непослушные буквы постепенно стали приручаться. Особенно те, чьи звуки было естественно и легко произносить. Обучению сильно мешало отсутствие в речи “р”, гуляющая “л” и смазанность свистяще-шипящих звуков. Это часто не давало понять прочитанное – “самовал” вместо самовара был больше похож на самосвал. Так при чем тут чай?! Но несмотря на это, к весне человек читал! Пусть медленно, путаясь в ударениях, но читал. И понимал прочитанное. И мог пересказать!

Мы начали обдумывать поступление в первый класс. Учитывая, что математика проблем не вызывала, появилась уверенность, что программа 1-го класса нам по зубам.